«Атлантия» скрипит зубами: Евразия сосредотачивается вокруг России и Китая

Встреча стран Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) в китайском городе Циндао началась сегодня без особых торжеств — основные мероприятия пройдут в воскресенье. Но они, собственно говоря, будут в значительной мере подведением итогов, неким дипломатическим оформлением того, о чём участники этой организации будут договариваться в кулуарах и на полях саммита.

О чём же?

О строительстве сообщества единой судьбы

Сообщество единой судьбы. От самой формулировки веет чисто китайской поэтичностью, в которую в стране Чжунго принято облекать даже сухие политические, экономические и дипломатические инициативы.

В данном случае речь идёт о целой политической концепции, которую предложил Китай. Сначала как бы самому себе — на съезде КПК в 2012 году. Получив там одобрение, лидер КНР Си Цзиньпин стал выдвигать её на различных международных площадках. Вплоть до Генеральной Ассамблеи ООН.

Си Цзиньпин. Фото: www.globallookpress.com

Но в мире концепция была встречена прохладно. Кое-какие азиатские страны, типа Мьянмы, немедленно заподозрили в ней очередное идеологическое оформление китайского экспансионизма и даже империализма. Мелкие страны вообще этим грешат — болезненной подозрительностью по отношению к империям, хотя именно присоединение к ним как раз и обещает им и процветание, и безопасность. Понятно, речь идёт не о западных империях, которые таковыми и не были, а представляли собой те же национальные государства, выкачивавшие ресурсы из захваченных колоний.

И это не политико-историческая лирика. Это то же самое, что жгуче актуально как раз в связи с ШОС. Как уверены хорошие эксперты, сама Шанхайская декларация, с которой началась ШОС, была нацелена на обеспечение китайской экономической экспансии. И с точки зрения безопасности, и ради привязки пусть бедных, но зато близких рынков Средней Азии.

Но Россия, без согласия которой КНР, разумеется, не могла (да и не выгодно это становилось) внедряться на русские имперские территории, внесла свои конструктивные коррективы. И Шанхайская декларация переросла в организацию, которая действительно, как и хотел Пекин, взялась за обеспечение безопасности, но для всех её участников. Достаточно вспомнить о первых её решениях.

На первой же встрече на высшем уровне в 2002 году в Санкт-Петербурге, где ШОС была оформлена как организация, родилось соглашение о создании её Региональной антитеррористической структуры. Год спустя в Москве вопросы безопасности и содействия миру в центральноазиатском регионе стали основными. Был определён порядок работы постоянно действующей Региональной антитеррористической структуры. Также были подписаны положения, определяющие функционирование советов глав государств, правительств и глав МИД государств-членов.

Результаты были налицо, к безопасности потянулись другие страны Евразии. В 2006 году занялись уже информационной безопасностью. А поскольку, кроме этой темы, немало усилий уделялось развитию экономического сотрудничества — с обеспеченной безопасностью не только от терроризма, но и от односторонней экономической экспансии, — то уже в 2007 году в Бишкеке страны ШОС смогли без опасений подписать Договор о долгосрочном добрососедстве, дружбе и сотрудничестве. Новый международный альянс состоялся.

Фото: www.globallookpress.com

До общей судьбы ещё далеко

В какой-то мере мечта товарища Си нашла воплощение. Пусть не по всему миру и именно в «какой-то», но нашла. К тому же к этому времени стало ясно, что страны Запада об общей судьбе с КНР не мечтают: торговать будем, но от фантазий своих увольте. Тогда же полностью оформилось и концептуальное противостояние Запада с Россией: она хотела оставаться суверенной державой, а Запад считал, что не для того он выигрывал Холодную войну.

Так что для обоих лидеров ШОС эта организация как раз и становилась и воплощением, и «крышей» над оным основных своих концепций — полной суверенности и возвращения в ранг великих держав для России и притягивание Евразии в общую с собой судьбу для Китая.

Самое интересное, что это было выгодно и им обоим, и всем прочим членам организации. Мощная суверенная Россия предоставляла для стран Евразии «зонтик» от новой колониальной экспансии Запада, не претендуя на роль колонизатора ни по экономическим, ни по географическим и историческим возможностям. Грубо говоря, она свой потенциал экспансии выбрала весь, что исторически и было утверждено потерей значительной части территорий при распаде Советского Союза в 1991 году. А Китай, выбравший все возможности для первоначальной торговой экспансии в богатых западных странах, заполнив все возможные для себя ниши их рынков, стал сильно нуждаться в развитии своих инфраструктурных возможностей в Евразии.

Фото: www.globallookpress.com

Да, в интересах своих. Но инфраструктура есть инфраструктура. Она потенциал тех стран, куда вторгается, не высасывает, а поднимает. Тот самый случай подлинной империи, которая, приходя куда-то в своих интересах, начинает заниматься инфраструктурным развитием новых территорий. Да-да, это о том самом случае говорят: «Россия вторгалась в бедные аулы и стойбища, оставляя там школы, больницы, дороги, заводы».

Ну а в нынешнем мире такая инфраструктурная экспансия может уже и не предполагать политического оформления через вступление в состав государства. Необходимое и неизбежное условие лишь одно: лояльность местных элит стране, предоставившей инфраструктуру. Что, согласимся, логично хотя бы в видах сохранения этой самой инфраструктуры. Пример Украины, убившей себя, но вместе с собой убившей имперскую инфраструктуру, перед глазами.

Модель ШОС как модель общей судьбы

Нет, естественно, Пекин не претендует на то, чтобы его концепция единой судьбы реализовалась в виде некоего общего государства. Даже в его составе судьбы у всех общие, но разные. Концепция просто исходит из того, что в нынешнем мире начинает превалировать принцип взаимовыгодного сотрудничества вместо прежнего колониального и неоколониального высасывания потенциала зависимых стран. А значит, на место устаревшей модели международных отношений должна явиться новая — исходящая из взаимозависимости всех стран и народов мира и уважающая оную. А значит, требующая взаимовыгодного подхода к международным отношениям как в вопросах экономики, так и безопасности.

И вот, как утверждают политологи, близкие к теме ШОС, в этой организации сложилась система, близкая к духу китайской концепции. Китай, например, не вторгнется в Казахстан. Чтобы построить там железную дорогу и модернизировать порт Актау, чтобы получить выход на Ближний Восток и в Африку в рамках своей инфраструктурной стратегии «Один пояс — один путь». Нет, он по необходимости предложит Казахстану взаимоприемлемый, а значит, взаимовыгодный вариант.

В. Путин и Си Цзиньпин. Фото: www.globallookpress.com

Китай не устроит спецоперацию, чтобы устранить членов либерального блока в российском правительстве, дабы более разумные и адекватные чиновники перестали вставлять палки в колёса созданию высокоскоростной магистрали Москва — Казань как части общей евразийской ВСМ от Шанхая до Лиссабона. Он может только дать деньги на её строительство. Не хотите? Ну так сами себе враги. Следите, как евразийский транспортный коридор пройдёт через Казахстан, Азербайджан, Грузию и Турцию.

И чувствуйте себя победителями, каковыми чувствовали себя члены гильдии извозчиков в Томске, собиравшие деньги на то, чтобы не пустить в свой город конкурента в образе железной дороги. И потом наблюдавшие, как благодаря Транссибу росли как на дрожжах Омск, Новосибирск, Красноярск, покуда они гордились собой в превращающемся на глазах в захолустье городе...

Кому выгоднее ШОС?

Так получается, что ШОС — формат, выгодный Китаю? Его инструмент для экономической и инфраструктурной экспансии?

В какой-то мере да, соглашается один из виднейших наших специалистов по этой стране, руководитель Центра экономических и социальных исследований Китая в Институте Дальнего Востока РАН, профессор Андрей Островский. Как, собственно, любая добровольная международная организация является инструментом для стран, в неё входящих. Вопрос надо ставить, выгоден ли этот формат другим участникам ШОС. Например, России. А он ей выгоден?

Да! — уверен профессор. — Ведь и для России эта организация — инструмент влияния в жизненно важных для неё регионах в Азии, на Дальнем Востоке».

Давайте будем честными, предлагает учёный. Наши попытки стать своими для Запада откровенно провалились. Пока мы цеплялись за всякие там «семёрки», «парламентские ассамблеи», «двусторонние форматы», на Востоке, в Евразии сформировался за последние 40 лет буквально новый мир. Да, в Китае и вокруг Китая в результате успеха его реформ, начатых четыре десятилетия назад.

А ШОС оказывается организацией, которая стала ключевой для этого нового мира Евразии. И Россия, в свою очередь, играет ключевую роль в этой организации, занимая ключевые позиции и в военном, и в энергетическом, и в геополитическом секторах. И этим надо просто умело пользоваться. Как это делает Китай.

Циндао. Фото: www.globallookpress.com

Пока вроде бы получается. И потому сегодня мы видим, как Евразия сосредотачивается вокруг ШОС. В Циндао встречаются в качестве полноправных членов ШОС Россия, Китай, Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Узбекистан, Индия и Пакистан. Четыре государства имеют статус наблюдателей: Монголия, Иран, Афганистан и Белоруссия. Шри-Ланка, Турция, Азербайджан, Армения, Камбоджа и Непал представлены в статусе партнёров по диалогу.

Все вместе — это практически вся Евразия. Разве что без стран-плацдармов США и тех государств, которые уж слишком не доверяют Китаю. Но зато многие из них доверяют России. Что даёт ей дополнительные возможности увеличить свой геополитический вес в ШОС и в Евразии.

Но в любом случае весь, говоря языком американских политологов, «Хартленд» — Евразия в лице главных её государств — уже представлен в ШОС. И Западу остаётся только скрипеть зубами, наблюдая за тем, как Евразия всё больше сосредотачивается вокруг России и Китая.