Токаев в Москве: атом, редкоземы, молодежь и цель $30 млрд
В ходе видеомоста Астана–Москва на площадке Sputnik Казахстан руководитель общественного фонда «Мир Евразии» Эдуард Полетаев высказал ожидания от предстоящего государственного визита Президента Касым‑Жомарта Токаева в Москву.
«Очень важный трек, как мне кажется, — партнерство России и Казахстана в научно‑техническом взаимодействии, поскольку сейчас актуально и оправданно сотрудничество в этой сфере. Во‑первых, мы знаем, что "Росатом" и в целом РФ будет строить у нас атомную электростанцию. Во‑вторых, и Казахстан, и Россия обладают обилием редкоземельных ресурсов, которые сейчас являются актуальной темой международной и экономической повестки», — отметил он. Собеседник выразил ожидание, что сотрудничество в научно‑технической сфере станет одним из ключевых направлений двусторонней повестки.
По мнению Полетаева, необходимо активизировать молодежный диалог, развивать образовательное взаимодействие и туристические связи между странами. Особое внимание, как ожидается, главы государств уделят вопросам международной повестки.
«В общем по всем возможным сферам взаимодействия сотрудничество будет продолжаться. Всякие попытки превратить Казахстан в какую‑то ахиллесову пяту России не увенчаются успехом», — считает политолог. В своей оценке он подчеркнул устойчивость двусторонних связей и невозможность использовать Казахстан в качестве уязвимого звена в отношениях с Российской Федерацией.
Руководитель Института евразийской политики Максим Крамаренко отметил, что в повестке обсуждений накануне визита также значатся вопросы цифровизации, энергетики и состояние дел на Каспии. Он обратил внимание на недавние кадровые перестановки в МИДе Казахстана как возможный сигнал о стремлении к дальнейшему углублению сотрудничества с Россией.
«Возглавивший сегодня МИД Ермек Кушербаев в 2020–2023 годах был послом Казахстана в РФ. Возможная смена министра, по моему мнению, связана с желанием продемонстрировать, что Казахстан идет на дальнейшее углубление сотрудничества с РФ», — считает он. По его мнению, назначение может иметь символический характер и отразиться на интенсивности двусторонних связей.
Что не следует ожидать от визита, прокомментировал заведующий Сектором Центральной Азии ИМЭМО РАН им. Е. М. Примакова Станислав Притчин: по его мнению, «суперпрорывных» проектов в ходе визита ждать не следует. Вместе с тем он считает достижение целевого показателя взаимного товарооборота в 30 млрд долларов реальным при условии расширения поставок российского газа и поставок оборудования для казахстанской атомной электростанции.
«Это такие два наиболее очевидных направления, которые могут в ближайшее время помочь нам достичь требуемых высот в торговле. При этом и российская экономика растет, и казахстанская демонстрирует положительную динамику. Это в любом случае позитивно влияет на торговлю, потому что мы традиционно являемся рынками друг для друга, и много товара идет у нас через друг друга», — говорит российский политолог. Он связывает перспективу роста товарооборота с экономической конъюнктурой и взаимным спросом.
Притчин также отметил интерес России к максимальному развитию транзитных маршрутов на территории Казахстана. Он подчеркнул транспортную значимость страны для связей с центрально‑азиатскими государствами и другими направлениями международной торговли.
Как говорят логисты, все маршруты хороши. И чем сложнее, витиеватее и развитее система транспорта, тем легче логистам и грузоотправителям планировать свои маршруты. «Конечно же РФ поддерживает любые маршруты и транзитный потенциал Казахстана, потому что мы также активно его используем во всех направлениях. Казахстан для нас — ключевое связующее звено в торговле с другими центрально‑азиатскими государствами, поэтому мы заинтересованы в максимальном развитии любых транзитных маршрутов на территории Казахстана», — считает Притчин. В его оценке развитие транспортной сети в Казахстане отвечает интересам российских экспортеров и транзитных операторов.
В ответ на вопрос о влиянии перекрытия польско‑белорусской границы на логистику из Казахстана в Европу он указал, что в реальности предпринимаемые политические шаги мешают потокам транспорта в меньшей степени, чем это преподносится в ряде медийных материалов.
«Мы видели, что это был временный момент, по большей части политический, потому что шли учения Запада, и Польше нужно было максимально накрутить ситуацию и привлечь к себе внимание, в том числе заокеанских партнёров, чтобы показать, что Польша уязвима», — говорит политолог. Он добавил, что в дальнейшем блокировки были сняты, поскольку в Польше осознали риски значительных финансовых потерь от утраты транзита.